Подписываем бумагу, что мы не сумасшедшие

Дух захватывает, когда смотришь, как ребята и девчонки с сумасшедшей скоростью мчат со склона, а потом крутят в воздухе умопомрачительные сальто. Возможно, поэтому в соревнованиях по фристайлу принимают участие не сотни, как в других видах спорта, а всего пару десятков спортсменов. Среди смельчаков, которые отважились бросить вызов законам земного притяжения, есть пятеро украинцев. Но ожидать достижения мы можем лишь от 28-летнего мукачевца – Станислава Кравчука. В этом сезоне он уже поднимался на пьедестал этапа Кубка мира. Впрочем, как любят говорить в тесному кругу фристайлистов: это еще ничего не значит, сегодня ты – первый, завтра – последний, а послезавтра вообще можешь костей не собрать после прыжка...

– Во фристайл преимущественно приходят из сложно координационных видов спорта, таких, как гимнастика, например, – начинает разговор Станислав. – В детстве не осознаешь, насколько все это опасно. Пока в один "прекрасный" день не испытаешь боль после какого-нибудь падения. Вот тогда и появляется первый настоящий страх. Впрочем, если бы я обращал на него внимание, я бы уже не занимался фристайлом.

– Что чувствует фристайлист, когда на его глазах коллегу уносят со склона на носилках?

– Неприятно, конечно. Но человек ко всему привыкает. На самом деле, не так часто приходится сталкиваться с такими страшными случаями, как в конце прошлого года в Китае. Дмитрий Рак – белорусский фристайлист даже не сильно упал, сам поднялся наверх, а потом внезапно потерял сознание, которое к нему вернулось лишь через... месяц. Все это время он провел в коме в китайской клинике. Местные врачи обнаружили у него в голове гематому. По последней информации, он вроде бы пришел в себя, но так никого и не узнает...

– В твоей карьере наверняка тоже были моменты, о которых страшно вспоминать?

– Как же без этого. Тем более, что украинским фристайлистам, при отсутствии соответствующих условий для подготовки дома, приходится рисковать своим здоровьем значительно чаще, чем другим спортсменам – мы не теряем ни одной возможности прыгнуть, если наши соперники перед соревнованиями привыкают к склонам, то мы банально тренируемся. Однажды на одной из тренировочных попыток я чуть не допрыгался... Была сильная пурга и дул ветер в спину (а это самое страшное, что может быть для фристайлиста). Я потерял в воздухе ориентацию: не понимал где небо, где земля. Упал, как мешок, лицом в склон и на какой-то миг даже потерял сознание. Впрочем, врачам я этого не сказал. Можно сказать, я просто убежал от них – они бы поняли, что я травмировал спину и скорее всего на ближайшую неделю, а то и две, меня отстранили бы от участие в соревнованиях.

– А бывали случаи, когда фристайлисты из-за сложных погодных условий категорически отказывались от участия в соревнованиях?

– Нас никто не ведет на склон под конвоем... Но правом на отказ от участия в соревнованиях почти никто не пользуется. И, вообще, нам, фристайлистам, приходится доказывать, что мы не сумасшедшие – подписываем бумагу, в которой говорится, что у нас все нормально с головой и что в случае травмы никого, кроме себя самих, мы винить не будем...

– Соревнования ночью – еще опасней?

– Ночью прыгать даже лучше, если освещение хорошее. Тогда контраст между землей и небом помогает ориентироваться в воздухе. Днем же, в пасмурную погоду, все сливается в одну серую массу. Хотя, в принципе, на небо никто и не смотрит. Если засмотреться – костей можешь не собрать...

– В твоем арсенале есть прыжок "два винта, винт, винт", которым в совершенстве владеют всего несколько фристайлистов в мире. Почему в этом сезоне ты практически отказался от его исполнения?

– Не только я, а и многие другие. Это все отголоски Турина. Даже сами спортсмены ничего не понимали тогда на Играх – более легкие прыжки судили нормально, а сложные рассматривали под микроскопом. Формально к судьям не подкопаешься – они делают все по правилам. Но эти правила далеки от жизни: исполнить прыжок, в котором в первом сальто идут два винта, так, как того требуют судьи, физически невозможно. А сами судьи-то никогда не прыгали – фристайл довольно молодой вид спорта. Свою же квалификацию получали на основе двух пособий. Более того, оплата работы судейского корпуса настолько ничтожна, что ни один из его представителей не дорожит своим местом.

Не исключаю, что на чемпионате мира я упрощу программу, как это сделал на бронзовом для себя этапе Кубка мира...

– Как обмывал эту медаль?

– А обмывать-то было нечего. Мне вручили не медаль, а пряжку, на которой с одной стороны написано Дир Велли’07. У нас не всегда медалями награждают, бывает сувенирные тарелки с соответствующими надписями дарят.

– На склоне, где будет проходить чемпионат мира, приходилось прыгать?

– Да. И, откровенно говоря, я не в восторге от трамплина в Мадонна ди Кампильо. В прошлом году там провели пробный кубок, но он не получился: слишком плох оказался склон.

– Какие сейчас шансы на успех? Силы в мировом фристайле после Олимпиады изменились?

– Этот сезон – в первую очередь, восстановление, все расслабляются после Игр. И, возможно, тот, кто вообще не попадал в финалы олимпийского года, окажется на высоте. Кроме того, закончили карьеру несколько лидеров мирового фристайла, как герои Олимпиад в Нагано и Солт Лейк Сити – американцы Эрик Бергуст и Джо Пак. Но надо заметить, что просто нереальными темпами прогрессируют китайцы.

"Газета по-киевски"